Международный арбитражный суд при БелТПП, рассмотрев в г. Минске в помещении Международного арбитражного суда при БелТПП (ул. Коммунистическая, д. 11, комн. 320, зал судебных заседаний) в заседаниях, которые состоялись 22 августа, 10 октября и 24 октября 2007 года, дело N 666/20-07 по иску компании "А" (Австрия) к акционерному обществу "Б" (Республика Беларусь) о взыскании 580980 евро,
установил:
Позиции сторон в споре
В исковом заявлении компания "А" (в дальнейшем - истец) указала, что между ней и акционерным обществом "Б" (в дальнейшем - ответчик) 6 марта 2002 года было заключено Соглашение о лизинге (далее - Соглашение о лизинге), согласно которому истец обязался передать в лизинг ответчику:
- 13 автомобилей стоимостью 36700 евро за один автомобиль;
- 10 полуприцепов стоимостью 15440 евро за один полуприцеп.
Общая стоимость подлежащих передаче в лизинг автомобилей и полуприцепов составила 631500 евро.
По мнению истца, он исполнил свои обязательства по вышеуказанному Соглашению о лизинге: 13 автомобилей и 10 полуприцепов были переданы ответчику, что подтверждается подписанными ответчиком 1 июня 2002 года протоколами о приемке.
В то же время, по мнению истца, ответчик свои обязательства по уплате лизинговых платежей в установленные Соглашением о лизинге сроки не исполнил.
Далее истец указал, что в связи с неоплатой лизинговых платежей, руководствуясь статьей 15 вышеуказанного Соглашения о лизинге, истец письмом от 18 мая 2004 года уведомил ответчика о расторжении вышеуказанного Соглашения о лизинге, а также потребовал возвратить переданное ранее в лизинг имущество, а в случае невозможности возврата - уплатить его стоимость. Ответчик переданное в лизинг имущество не возвратил, его стоимость истцу не возместил. По имеющейся у истца информации, переданное ответчику в лизинг имущество было у последнего конфисковано в доход Республики Беларусь.
Истец считает, что в связи с невозвратом ответчиком полученного им имущества последний обязан возместить истцу стоимость утраченного имущества, то есть 631500 евро. Однако, с учетом ранее уплаченного ответчиком предлизингового платежа в сумме 50520 евро, задолженность ответчика перед истцом составляет 580980 евро, которую он просит взыскать.
В качестве обоснования своих требований истец сослался статьи 14 и 290 Гражданского кодекса Республики Беларусь.
Ответчик исковые требования истца не признал и указал следующее в отзыве на исковое заявление и дополнительном правовом обосновании своей процессуальной позиции.
По мнению ответчика, Соглашение о лизинге является незаключенным, поскольку между сторонами в требуемой в подлежащих случаях форме не достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора, в частности, по условиям, которые названы в законодательстве как существенные для договоров данного вида. Ответчик указал, что Соглашение о лизинге, подписанное сторонами, не содержало следующих существенных условий:
- сведений об условиях и сроках поставки объекта лизинга и ответственности поставщика (продавца);
- обстоятельств передачи лизингополучателю объекта лизинга во временное владение и пользование;
Ответчик также указал, что истец в нарушение норм законодательства о лизинге не приобретал предмет лизинга в собственность у указанного им продавца, а выступил консигнатором на основании контракта консигнации от 21.01.2002 г., заключенного между истцом и фирмой "В", Румыния, Вывоз автомобилей и полуприцепов из Румынии производила фирма "В", являющаяся собственником и одновременно консигнантом по вышеуказанному контракту. В результате представления при пересечении украинско-белорусской границы таможенным органам Республики Беларусь товарно-сопроводительных документов, в частности, инвойсов фирмы "В" и истца, содержащих различные сведения о стоимости перемещаемых товаров, а также отсутствие в инвойсах истца отметки таможенных органов Украины о прохождении румыно-украинской границы, все перемещаемые автомобили и полуприцепы, являющиеся предметом лизинга, были задержаны белорусскими таможенными органами, а в последующем конфискованы на основании постановлений суда и обращены в доход государства.
Ответчик также считает, что в связи с тем, что стороны Соглашения о лизинге не согласовали между собой место исполнения обязательства по поставке транспортных средств, то надлежащим исполнением следует считать передачу транспортных средств в месте нахождения ответчика - г. Минск.
Ответчик считает, что протоколы приемки от 1 июня 2002 года не имеют юридической силы, так как не содержат всех необходимых реквизитов, установленных законодательством для первичных бухгалтерских учетных документов, а именно, номер документа, место их составления, должности лица, ответственного за совершение хозяйственной операции и правильность ее оформления, а также измерение и оценку хозяйственной операции в натуральных, количественных и денежных показателях, указаны две разные даты их подписания. Лицо, чья подпись стоит в вышеуказанных протоколах приемки, коммерческим представителем ответчика не являлся, полномочия на подписания протоколов ему не предоставлялись, доверенности на совершение юридически значимых действий ему не выдавалось, английским языком, на котором были составлены протоколы, не владел. Указанное лицо согласно приказу от 12 мая 2002 года было командировано в Украину, вместе с 14 водителями для решения вопроса о перегоне автомобилей и полуприцепов ответчику, и отвечало только за технику безопасности.
Ответчик также заявил о применении сроков исковой давности. Течение срока исковой давности, по мнению ответчика, начинается с 29 ноября 2002 года, то есть с момента направления истцу письма, в котором было указано, что в отношении автомобилей и полуприцепов, являвшихся предметом лизинга, принято решение об их изъятии в доход государства, в связи с чем ответчик отказывается уплачивать лизинговые платежи, мотивируя тем, что автомобили и прицепы не растаможены и не переданы автокомбинату.
В обоснование своих возражений против иска ответчик сослался на пункт 15 Положения "О порядке контроля за проведением юридическими лицами, индивидуальными предпринимателями внешнеторговых операций", утвержденного Указом Президента Республики Беларусь от 4 января 2000 года N 7 "О совершенствовании порядка проведения и контроля внешнеторговых операций", п. 2.9 вышеназванного Указа Президента Республики Беларусь, Указ Президента Беларуси от 13 ноября 1997 года N 587 "О лизинге", статьи 2, 7, 49, 155, 161, 162, 164, 165, 185, 200, 201, 391, 392, 402, 428, 579, 596, 636, 638 - 641 Гражданского кодекса Республики Беларусь, статьи 2, 9 Закона Республики Беларусь "О бухгалтерском учете и отчетности", Конвенцию УНИДРУА "О международном финансовом лизинге", пункт 2 Положения о лизинге, утвержденного постановлением Совета Министров РБ от 31.12.1997 года N 1769 "О лизинге на территории Республики Беларусь", пункт 3 постановления Совета Министров Республики Беларусь от 15 октября 2001 года N 1493 "О государственном регулировании бухгалтерского учета и отчетности в Республике Беларусь", пункт 3 постановления Пленума Высшего Хозяйственного Суда Республики Беларусь от 16 декабря 1999 года N 16 "О применении норм Гражданского кодекса Республики Беларусь, регулирующих заключение, изменение и расторжение договоров" (в редакции от 6 апреля 2005 года N 7).
В своих возражениях на отзыв ответчика истец указал, что, по его мнению, Соглашение о лизинге содержит все существенные условия для данного вида договора, предусмотренные законодательством Республики Беларусь.
Истец считает, что вопрос о месте передачи транспортных средств был согласован сторонами, что подтверждается фактическими обстоятельствами исполнения данного Соглашения о лизинге, а также перепиской, из которой следует, что стороны согласовали передачу транспортных средств на территории Украины.
Истец также считает, что в отношении его требований срок исковой давности не истек, так как конфискация транспортных средств автоматически не прекращает Соглашение о лизинге, а является лишь основанием для его расторжения. Истец полагает, что у ответчика до момента расторжения Соглашения о лизинге отсутствовали обязательства по возврату транспортных средств или возмещению стоимости утраченных транспортных средств, а соответственно, до момента прекращения Соглашения о лизинге отсутствовало и нарушение прав истца. Истец указывает, что Соглашение о лизинге было расторгнуто им 4 июня 2004 года. Течение срока исковой давности начинается с 19 июня 2004 года, то есть по истечении 15 дней, когда ответчик не исполнил свое обязательство по возврату транспортных средств.
Истец также указал, что транспортные средства, переданные в лизинг ответчику, были приобретены истцом у компании A International, что подтверждается коммерческими инвойсами указанной компании от 20 мая 2002 года. Истец указывает, что фирма "В" собственником транспортных средств не являлось, а являлась лишь дилером. Имеющийся в материалах дела договор консигнации действительно заключался между истцом и фирмой "В", и на основании данного договора фирма "В" производила таможенное оформление экспорта автомобилей из Румынии.
В обоснование своих возражений на отзыв ответчика истец сослался на статьи 196, 201, 593 Гражданского кодекса Республики Беларусь.
Компетенция Международного арбитражного суда при БелТПП
В соответствии со статьей 11 Закона Беларуси от 9 июля 1999 года "О международном арбитражном (третейском) суде", статьей 4 Регламента международного арбитражного суда при БелТПП арбитражное соглашение заключается в письменной форме. Оно считается заключенным, если содержится в документе, подписанном сторонами, или заключено путем обмена сообщениями с использованием почты или любых иных средств связи, обеспечивающих письменное фиксирование волеизъявления сторон, включая направление искового заявления и ответ на него, в которых соответственно одна сторона предлагает рассмотреть дело в международном арбитражном суде, а другая не возражает против этого.
Согласно статье 16 Соглашения о лизинге, любое судопроизводство, возникающее относительно настоящего Соглашения, включая его расторжение, исполнение или аннулирование, должно осуществляться арбитражем в Международном арбитражном суде при Белорусской торгово-промышленной палате в соответствии с правилами этого суда.
Кроме этого, стороны подтвердили компетенцию Международного арбитражного суда при БелТПП путем подачи иска в данный суд и представления отзыва на заявленные исковые требования.
Таким образом, состав суда считает, что сторонами в требуемой форме достигнуто соглашение о рассмотрении настоящего спора в Международном арбитражном суде при БелТПП. То обстоятельство, что в Соглашении о лизинге, в исковом заявлении, в отзыве на исковое заявление стороны указали полностью наименование Белорусской торгово-промышленной палаты, а не аббревиатуру, не влияет на вышеуказанный вывод суда относительно действительного волеизъявления сторон о подсудности спора Международному арбитражному суду при БелТПП.
Применимое право
Согласно статье 1124 Гражданского кодекса Республики Беларусь стороны договора могут при заключении договора или в последующем избрать по соглашению между собой право, которое подлежит применению к их правам и обязанностям по этому договору.
Согласно статье 36 Закона Беларуси от 9 июля 1999 года "О международном арбитражном (третейском) суде", пункта 1 статьи 40 Регламента международного арбитражного суда при БелТПП, состав международного арбитражного суда разрешает спор в соответствии с правом, которое стороны избрали в качестве применимого к существу спора.
Статьей 29 Соглашения о лизинге стороны установили применимое право - право Республики Беларусь
Истец в исковом заявлении, ответчик в отзыве на исковое заявление подтвердили применимое право к рассматриваемым правоотношениям - право Республики Беларусь.
Таким образом, состав суда приходит к выводу о том, что рассматриваемые правоотношения подлежат регулированию правом Республики Беларусь.
Язык судебного производства
Согласно статье 27 Закона Республики Беларусь "О международном арбитражном (третейском) суде", при отсутствии соглашения об ином договоренность сторон или определение состава международного арбитражного суда о языке (языках) разбирательства дела распространяются на любое письменное заявление стороны, слушание дела, решение и иное постановление или определение состава международного арбитражного суда.
Согласно статье 15 Регламента международного арбитражного суда при БелТПП язык судебного разбирательства определяется соглашением сторон с учетом возможностей арбитров.
В судебном заседании, состоявшемся 22 августа 2007 года, истец в лице представителя, действующего на основании доверенности от 27 сентября 2005 года, и директор ответчика заключили соглашение об изменении языка арбитражного разбирательства, в котором договорились об избрании в качестве языка арбитражного разбирательства русского языка.
Состав суда в соответствии с соглашением сторон определил в качестве языка разбирательства дела русский язык.
Производство по делу
Исковое заявление компания "А" поступило в Международный арбитражный суд при БелТПП 10 мая 2007 года.
После устранения истцом недостатков искового заявления Председатель Международного арбитражного суда при БелТПП 1 июня 2007 года вынес определение о принятии дела к производству по иску компания "А" к акционерному обществу "Б" о взыскании 580980 евро за N 666/20-07.
Извещение Международного арбитражного суда при БелТПП о возбуждении дела и исковое заявление с приложенными материалами были получены ответчиком 11 июня 2007 года, что подтверждается имеющимися в материалах уведомлением о вручении с подписью получателя.
Состав суда сформирован в соответствии с Регламентом Международного арбитражного суда при БелТПП.
Отзыв на исковое заявление от акционерного общества "Б" с приложенными документами был получен 6 июля 2007 года, то есть в сроки, установленные пунктом 1 статьи 24 Регламента Международного арбитражного суда при БелТПП.
Уведомления Международного арбитражного суда при БелТПП о времени и месте проведения судебного заседания от 22 августа 2007 года были получены сторонами 30 июля 2007 года.
В данном судебном заседании интересы истца представляли действующие на основании доверенности от 27 сентября 2005 года юристы, интересы ответчика представляли директор, директор ОДО "Ю", действующий на основании доверенности от 4 июля 2007 года, и юрисконсульт ОДО "Ю", действующий на основании доверенности от 4 июля 2007 года.
В судебном заседании, которое состоялось 22 августа 2007 года, истец заявил ходатайство об отложении дела слушанием для представления дополнительных доказательств.
Состав суда определил удовлетворить ходатайство истца, дело слушанием отложить на 10 октября 2007 года. Этим же определением было предложено сторонам представить дополнительные доказательства в обоснование своих требований и возражений.
В судебном заседании, состоявшемся 10 октября 2007 года, интересы истца представлял юрист, интересы ответчика представляли директор, директор ОДО "Ю" и юрисконсульт ОДО "Ю".
В данном судебном заседании истец заявил ходатайство об отложении дела слушанием в связи с непоступлением дополнительных доказательств из Австрии.
Состав суда определил ходатайство истца удовлетворить, дело слушанием отложить на 24 октября 2007 года. Этим же определением сторонам было предложено представить дополнительные доказательства в обоснование своих требований и возражений.
В судебном заседании 24 октября 2007 года интересы истца представляли юристы, интересы ответчика - директор и директор ОДО "Ю".
В судебных заседаниях, состоявшихся 22 августа, 10 и 24 октября 2007 года, представители сторон поддержали свои требования и возражения, изложенные соответственно в исковом заявлении, отзыве на исковое заявление, в дополнениях обоснования правовой позиции ответчика, в возражениях на отзыв ответчика.
Обоснование решения
Заслушав представителей сторон, исследовав письменные доказательства, представленные сторонами и имеющиеся в материалах дела, состав суда считает установленным следующее.
6 марта 2002 года сторонами было подписано Соглашение о лизинге, согласно которому истец обязался сдать в лизинг ответчику 13 автомобилей стоимостью 36700 евро за один автомобиль и 10 полуприцепов стоимостью 15440 евро за один полуприцеп. Всего стоимость подлежащего сдаче в лизинг транспортных средств составила 631500 евро. С учетом оплаченного ответчиком предлизингового платежа в сумме 50520 евро, остаточная стоимость подлежащего сдаче в аренду оборудования составила 535680 евро.
Поставщиком транспортных средств, являющихся объектом лизинга, выступила румынская фирма "В". При прохождении таможенного оформления на украинско-белорусской границе указанные транспортные средства были задержаны таможенными органами Республики Беларусь в связи с представлением таможенным органам документов, содержащих недостоверные сведения. При рассмотрении судом в октябре 2002 года дел об административном правонарушении было установлено, что при перемещении вышеуказанных транспортных средств через румыно-украинскую границу были представлены инвойсы поставщика - румынской фирмы "В", согласно которым цена автомобиля составляла 51977 евро, в то время как при пересечении украинско-белорусской границы были представлены инвойсы истца, согласно которым стоимость этого же автомобиля была указана цена в размере 36700 евро. При этом на инвойсах истца отсутствовали отметки о прохождении румыно-украинской границы. Лицо, виновное в представлении недостоверной информации таможенным органам, не было установлено, в связи с чем никто из физических лиц, в том числе, как водители ответчика, принявшие на территории Украины управление транспортными средствами от румынских водителей, так и должностные лица ответчика, не были привлечены к административной ответственности. В отношении объектов административного правонарушения, предусмотренного ст. 193-8 КоАП Республики Беларусь, - транспортных средств, перемещаемых через таможенную границу по документам, содержащими недостоверные сведения, судом были приняты решения об их конфискации и обращении в доход государства.
Согласно пункту 1 ст. 402 Гражданского кодекса Республики Беларусь договор считается заключенным, если между сторонами в требуемой в подлежащих случаях форме достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора. При этом частью 2 пункта 1 статьи 402 Гражданского кодекса Республики Беларусь определено, что существенными, в числе прочего, являются условия, которые названы в законодательстве как существенные для договоров данного вида.
Согласно статье 392 Гражданского кодекса Республики Беларусь договор должен соответствовать обязательным для сторон правилам, установленным законодательством.
Внешнеторговые договоры, к которым относится рассматриваемое Соглашение о лизинге, регулируются специальным законодательством, которым устанавливаются особые требования к содержанию этих договоров.
В соответствии с п. 15 Положения о порядке контроля за проведением юридическими лицами и индивидуальными предпринимателями внешнеторговых операций, утвержденных Указом Президента Республики Беларусь от 4 января 2000 года N 7 (в редакции Указов Президента Республики Беларусь от 13.06.2001 N 316, от 13.12.2001 N 742) "О совершенствовании порядка проведения и контроля внешнеторговых операций", юридические лица обязаны предусмотреть во внешнеторговом договоре условия и сроки поставки товаров, ответственность сторон.
Аналогичное положение содержится в п. 2 Положения о лизинге на территории Республики Беларусь, утвержденного постановлением Совета Министров РБ от 31 декабря 1997 года N 1769 "О лизинге на территории Республики Беларусь". Указанным Положением также предусмотрено, что договор лизинга должен содержать условия об обстоятельствах передачи лизингополучателю объекта лизинга.
Условия поставки и обстоятельства передачи имущества лизинга включают в себя момент и место исполнения обязательства, обозначение момента перехода риска случайной гибели или случайного повреждения имущества, момента распределения расходов между сторонами, наименование непосредственного поставщика и т.д., а также в силу ст. 636 ГК Республики Беларусь наименование и местонахождение продавца, у которого лизингодатель обязуется приобрести в собственность указанное лизингополучателем имущество.
Оценивая природу сложившихся между сторонами правоотношений, суд исходит из положений ст. 401 Гражданского кодекса Республики Беларусь, которая устанавливает, что при толковании условий договора судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений.
Договор, подписанный между сторонами, носит название - Соглашение о лизинге, соответственно стороны именуются в нем, как лизингодатель и лизингополучатель. Полная стоимость Соглашения о лизинге рассчитана на основе общей стоимости оборудования минус предлизинговый платеж (п. 2.3. Соглашения о лизинге). Предлизинговый платеж определен исходя из общей стоимости оборудования (п. 2.5 Соглашения о лизинге). Исходя из пояснений сторон и изучения материалов дела, суд установил, что оборудование - транспортные средства предназначались для использования - эксплуатации в коммерческой деятельности ответчика, а не истца, именно для этих целей указанные транспортные средства передавались фирмой "В".
Учитывая изложенное, суд приходит к выводу о том, что воля сторон была направлена на заключение договора финансовой аренды (лизинга).
Сторонами Соглашения о лизинге не согласованы условия и сроки поставки, ответственность сторон, а также условия об обстоятельствах передачи лизингополучателю объекта лизинга, которые названы законодательством как существенные для договоров данного вида.
Таким образом, отсутствие в договоре существенных условий дает суду основания полагать, что данное Соглашение о лизинге нельзя признать заключенным, поскольку оно не содержит условий, являющихся существенными для данного вида договоров, и не влечет наступление обязательств. В связи с изложенным, не подлежат удовлетворению требования, связанные с неисполнением или ненадлежащим исполнением договорных обязательств.
Доводы истца в части того, что между сторонами было достигнуто соглашение о месте передачи объекта лизинга, со ссылкой на протоколы приемки и имеющуюся переписку, не могут быть приняты судом во внимание, исходя из следующего.
Согласно пункту 2.9 Указа Президента Республики Беларусь от 4 января 2000 года N 7 "О совершенствовании порядка проведения и контроля внешнеторговых операций", датой поступления товаров по внешнеторговому договору считается день их таможенного оформления в таможенных режимах, предусмотренных Таможенным кодексом Республики Беларусь.
Стороны не вправе устанавливать иные, чем предусмотрено императивными нормами законодательства, условия поставки и обстоятельства передачи объекта лизинга.
Поскольку таможенное оформление транспортных средств, являвшихся объектом Соглашения о лизинге, в таможенных режимах, предусмотренных Таможенным кодексом Республики Беларусь, не производилось, а транспортные средства были конфискованы и обращены в доход государства, значит, вышеуказанные транспортные средства нельзя считать поступившими ответчику.
Кроме этого, протоколы приемки противоречат фактическим обстоятельствам, которые были установлены судом. Так, протоколы приемки содержат разные даты подписания их сторонами. Лицо, подписавшее протоколы приемки со стороны истца, не присутствовало при получении водителями ответчика транспортных средств, что подтверждается различными датами подписания этих протоколов. Управление транспортными средствами водители ответчика фактически принимали не от лица, расписавшегося в протоколах приемки, а от румынских водителей, которые работниками истца не являются. Лицо, подписавшее протоколы приемки со стороны ответчика, работником ответчика не являлся, не был уполномочен последним на совершение юридически значимых действий, а отвечал лишь за технику безопасности при доставке водителями транспортных средств ответчику в месте его нахождения, что подтверждается приказом от 12 мая 2002 года N 207.
Не могут быть приняты в обоснование требований доводы истца о том, что объект лизинга приобретался им у компании A International, так как из материалов дела усматривает, что при рассмотрении дел о таможенном правонарушении в 2002 в таможенные органы Республики Беларусь официально представлялся контракт консигнации от 21 января 2002, заключенный между компанией "В", Румыния, - консигнант, и истцом - Консигнатор. Из представленного договора усматривается, что истец реализует оборудование, принадлежащее компании "В". В письме от 12.12.2002 года, адресованном таможенным органам Республики Беларусь, указано, что транспортные средства экспортировались из Румынии конечному пользователю - ответчику по делу - на основании вышеуказанного контракта консигнации. Письмом от 6.12.2002 года компания "В" сообщила таможенным органам Республики Беларусь, что процедура по экспорту была осуществлена компанией "В" от имени истца на основании контракта консигнации, подписанного между сторонами. Там же указано, что компания "В" подтверждает то обстоятельство, что продажу или лизинг автомобилей осуществляла компания "А" в соответствии с договором консигнации. В представленных возражениях на отзыв ответчика от 24 октября 2007 года истец подтверждает заключение вышеуказанного договора консигнации с компанией "В".
Имеющиеся в материалах дела сведения относительно действительного продавца и собственника имущества, указанного в Соглашении о лизинге, свидетельствуют о том, что между сторонами в установленной законом письменной форме не достигнуто соглашение по этому вопросу. Решение вопроса о достоверности либо недостоверности сведений, представленных в таможенные органы Республики Беларусь, относительно продавца и собственника указанного имущества и последствия совершения таких действий, не находится в компетенции Международного арбитражного суда при БелТПП, поскольку регулируются нормами административного либо уголовного права.
Исследовав письменные доказательства, выслушав пояснения сторон, суд приходит к выводу о том, что срок исковой давности на взыскании с ответчика стоимости конфискованных автомобилей и полуприцепов истек.
Так, решения суда о конфискации транспортных средств были вынесены в октябре 2002 года. Письмом от 29 ноября 2002 года ответчик известил истца о состоявшихся решениях суда. Этим же письмом ответчик отказался уплачивать лизинговые платежи. В последующем ответчик письмами от 4.03.2003 года, от 16.05.2003 года, от 9.07.2003 года, от 14.08.2003 года, от 15.09.2003 года неоднократно сообщал о конфискации транспортных средств и отказывался уплачивать лизинговые платежи. С момента получения вышеуказанных писем истец узнал о нарушении своего действительного или предполагаемого права на получение возмещения и имел возможность обратиться за судебной защитой.
Согласно ст. 197 Гражданского кодекса Республики Беларусь общий срок исковой давности устанавливается в три года.
В соответствии со ст. 201 Гражданского кодекса Республики Беларусь течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права.
Таким образом, на день подачи искового заявления срок исковой давности на предъявление истцом требований о возмещении ущерба с ответчика истек.
Доводы истца в части того, что течение срока исковой давности началось по истечении 15 дней с момента расторжения договора, то есть с 19 июня 2004 года не могут быть приняты судом во внимание, поскольку суд пришел к выводу о том, что договор между сторонами не был заключен.
Таким образом, требования истца о взыскании с ответчика в свою пользу 580980 евро, составляющих стоимость не возвращенного по Соглашению о лизинге имущества, не подлежат удовлетворению.
В соответствии со ст. 59 Регламента Международного арбитражного суда при БелТПП также не подлежат взысканию с ответчика расходы истца по уплате арбитражного сбора в сумме 11215,78 евро.
На основании изложенного, руководствуясь статьями 3, 11, 12, 16, 24, 36, 40 Закона Беларуси от 9 июля 1999 года "О международном арбитражном (третейском) суде", статьями 2, 3, 4, 5, 7, 13, 24, пункта 1 статьи 32, статей 38, 39, 40, пункта 1 статьи 59 Регламента Международного арбитражного суда при БелТПП, состав суда
решил:
В иске компании "A" (Австрия) к акционерному обществу "Б" (Республика Беларусь) о взыскании 580980 евро отказать.
|
