Политзаключенный Валерий Левоневский передал на свободу часть дневников
Родственники лидера Стачкома предпринимателей Валерия Левоневского передали в пресс-центр Хартии’97 отрывки из дневника политзаключенного, которые он недавно переслал семье. В них предприниматель рассказывает, почему администрация Ивацевичской колонии, где он отбывает наказание якобы за оскорбление чести и достоинства Лукашенко, не пустила его на похороны отца, который умер в декабре 2005 года. По словам Левоневского, сделано это было таким образом, что не остается сомнений – политзаключенного пытались деморализовать и сломить в один из самых тяжелых для его моментов жизни.
14.12.2005
В 11.00 вызвал исполняющий обязанности начальника колонии Карманович М.С. и сообщил, что у меня умер отец. При этом присутствовал майор Жданов. В соответствии с ч.1 ст.92 УИК, я имею право на краткосрочный выезд из колонии до 7 суток в связи со смертью близких или тяжелой болезнью. Карманович М.С. сказал, что меня отпустят домой на пару дней, поскольку у них есть опыт отпуска людей по такому поводу. Я на это не обратил внимания, т.к. точно знаю, что с ИК-22 никого никогда не выпускали за пределы колонии на похороны родных.
Но дальше все происходило как во сне. Мне разрешили позвонить домой. Трубку подняла мама. Я сказал ей, что нужно прислать в колонию телеграмму и справку о смерти отца, заверенную в Октябрьском РОВД Гродно. Говорить было очень тяжело. Я не мог поверить, что отец умер.
Затем мне сказали, чтобы я шел фотографироваться на удостоверение (пропуск домой). Пришел к фотографу, тот сфотографировал. Зашел замполит, тоже выразил соболезнования.
Самое интересное началось дальше. После моего ухода от фотографа, зашел Е. Пищев (он командует фотографом) и запретил фотографу делать фотографии. На основании этого можно было уже предположить, что это все «игра», и меня никто никуда не собирается отпускать. Ближе к 17.00 меня снова вызвали на КПП-2 и сообщили, что все документы прошли и можно написать заявление на выезд из ИК-22. Я вообще-то еще днем предлагал написать такое заявление, т.к. без него все это «движение» теряет смысл, но мне сказали, что пока не надо. Вечером мне также разрешили позвонить родным -- сказать, чтобы они пока за мной не ехали.
От выполнения трудовых обязанностей меня никто не освобождал и в 17.15 я пошел на работу. Так мне удалось побыть пару минут наедине со своими мыслями и со своей бедой. Взвесив все «за» и «против», я понял, что никто меня никуда не отпустит, хотя бы потому, что уже могли отпустить.
Осталось разобраться в мотивах. С одной стороны начальник отряда (м-р Жданов) добросовестно готовил документы на краткосрочный выезд и сам верил, что я уеду на похороны на пару дней (во всяком случае, так внешне казалось). С другой стороны, зачем майору Кармановичу было говорить (обманывать), что из ИК-22 уже кого-то отпускали на похороны, зачем ст. л-ту Пищеву было запрещать делать фото (отменять приказ своего начальника Кармановича).
Со слов других сотрудников ИК-22, Карманович сам лично 15.12.2005 с утра уговаривал прокурора Ивацевичского района «согласовать» мое разрешение на краткосрочный выезд из ИК-22. В соответствии с ч.6 ст.92 УИК, разрешение на краткосрочный выезд за пределы ИК-22 должно быть согласовано с прокурором.
Было ли все это спектаклем? Не знаю, но то, что прокурор не даст «согласования», я уже знал…
15.12.2005
Так оно и вышло. Утром меня вызвал Карманович М.С. и сообщил, что прокурор не дает своего согласия на мой выезд, т.к. у меня ст.368 УК, и я являюсь злостным нарушителем. Самое интересное, что ни одна из этих причин не может являться причиной отказа в запрете на краткосрочной выезд.
Я растерялся. У нас с отцом осталось много недосказанного. Хорошо, что на похоронах были дети и внуки. Одна мысль, что отца достойно проводят в последний путь, немного успокаивала. Хотя, невыносимо больно. Думал, что отец «протянет» еще как минимум лет 5-10. Такое впечатление, что он жив, а я с ним разговариваю…
Но вернемся к событиям. Пока трудно судить, почему меня в итоге не пустили на похороны, есть несколько версий. Каждая из них имеет право на существование или как бывает – «правда где-то посредине (или рядом)».
Версия 1.
Самое первое, что пришло в голову -- надо мной издеваются. Хотят чтобы «крыша поехала», хотят подавить меня морально. Игра в хорошего и плохого чиновника (ВРИД ИК-22 Карманович хороший, а прокурор Ивацевичского района – плохой).
«Поводили меня за нос», а потом не пустили. В пользу этой версии говорит следующее:
1) запрет оперативников на изготовление моих фото для удостоверения.
2) Нежелание администрации чтобы за мной кто-либо приезжал.
3) Невзятие у меня сразу заявления на краткосрочный выезд из ИК-22, хотя я об этом просил.
4) В документах, поданных прокурору для согласования, написаны только отрицательные мои характеристики, которые на меня «повесила» сама же администрация в лице Кармановича М.С. – нарушения и как результат – «злостный нарушитель». Ни каких положительных моментов не отражено в документах – что я работаю, активно участвую в различных секциях, инициировал создание библиотеки в ИК-22, начал строительство спортплощадки, выделил для этого деньги со своего лицевого счета и т.п.
Любой документ можно составить в соответствии с тем, какой запланирован на него ответ. Поэтому Карманович М.С. 14.12.2005, когда говорил, что он не против того, чтобы я поехал на похороны, уже знал, каким будет ответ прокурора.
Если это так, то это самый изуверский способ подавления личности.
Версия 2.
Ничто человеческое не чуждо и Кармановичу М.С. и руководству ДИН МВД РБ. Разногласия разногласиями, но смерть близкого человека -- это трагедия. Даже фашисты разрешали своим врагам хоронить своих близких. М-р Карманович, согласовав свои действия с руководством ДИН МВД, действительно решил отпустить меня на похороны, забыв о том, что ни он, ни ДИН МВД РБ эти вопросы в моем случае не решают. Они привыкли, что их всегда поддерживали в травле по отношению ко мне, и переоценили свои возможности и силы. Эти силы не проявляли себя, пока не было в этом необходимости. Ведь основная цель – полная моя изоляция – достигнута. Но вот обстоятельства меняются, и Левоневский В.С. может оказаться на несколько дней на свободе. Этого допустить нельзя. Включаются механизмы КГБ – запретить выезд за пределы колонии через прокурора. Что было и сделано.
Возможно, для Кармановича это тоже было полной неожиданностью, т.к. он верил в то, что он начальник и вершитель судеб. Ему указали его место. Он был удивлен, но недолго. 15.12.2005 я попросил сделать звонок домой. Ответа до сих пор нет.
Версия 3
Чиновники всегда всего боятся. А вдруг Левоневский чего-нибудь вытворит на свободе, например, соберет 5-10 тысяч человек и потребует своего освобождения, или убежит, а тут еще выборы должны объявить 16.12.2005… Нет, лучше не рисковать и отказать. Так мог думать прокурор.
Эта версия самая неправдоподобная, т.к. ответственность «в случае чего» лежит на администрации ИК-22 и на самом Левоневском В.С., а функция прокурора ограничивается лишь надзором за соблюдением закона при предоставлении краткосрочного выезда за пределы колонии осужденным.
Одно понятно, что меня боятся отсюда отпускать. Действительно у этих людей нет ничего святого. Недавно смотрел частями сериал «Есенин». Оказывается, в знаменитое ЧК (в последствии НКВД, потом КГБ) изначально брали отморозков, маньяков, насильников. Брали их для того, чтобы они могли уничтожать людей морально и физически без зазрения совести. Похоже, внуки Дзержинского продолжают начатое им кровавое дело. Напомню, что и мое дело изначально вело КГБ, потом формально его передали прокурору и в суд, потом в ИК-22. Но все равно последователи «железного» Феликса держат все под своим контролем. Они востребованы нынешней белорусской властью.
15.12.2005 Карманович получил звание подполковника…
