Международный арбитражный суд при Белорусской торгово-промышленной палате, рассмотрев в г.Минске в помещении Международного арбитражного суда (г.Минск, ул. Я.Коласа, 65, к. 18) на заседании, которое состоялось 26 февраля 1999 г., дело N 177/55-98 по иску фирмы "А" (Республика Польша) к совместному белорусско-германскому предприятию "Б" о взыскании 117642,34 долларов США
установил:
Фирма "А" в своем исковом заявлении указала, что в соответствии с контрактом купли-продажи от 23.07.1997 г., дополнительным соглашением к указанному контракту, а также приложениями NN 1 и 2 она осуществила в адрес ответчика, совместного белорусско-германского предприятия "Б" три поставки товара 22.08.1997 г., 02.09.1997 г. и 29.09.1997 г. на общую сумму 99317,34 долларов США.
В соответствии с п. 6.1 контракта ответчик обязан был оплатить поставленный товар в течение 90 дней с даты поставки, однако своего обязательства не выполнил.
По первой поставке на сумму 64984,69 долларов США просрочка оплаты товара составила 279 дней, по второй поставке на сумму 24488,00 - 269 дней и третьей поставке на сумму 9934,65 просрочка оплаты составила 212 дней.
В соответствии с п. 6.2 контракта ответчик обязался уплатить фирме "А" штраф в размере 0,07% за каждый день просрочки от неоплаченной в срок суммы. Общая сумма исчисленного таким образом штрафа за несвоевременную оплату поставленного товара составила 18325,00 долларов США. Кроме того, истец просил взыскать с ответчика штраф в размере 0,07% за дальнейшую задержку оплаты долга с 01.09.1998 г. по день оплаты. По изложенным основаниям истец просил взыскать с ответчика 99317,34 долларов США основного долга и 18325,00 долларов США штрафа за просрочку оплаты долга. В отзыве на исковое заявление ответчик признал основной долг в полной сумме, сославшись на то, что просрочка оплаты допущена в силу обстоятельств непреодолимой силы. В силу тех же обстоятельств ответчик не признал требование истца об уплате штрафа.
Согласно п. 10 контракта от 23.07.1997 г. спор между сторонами подлежит рассмотрению в международном арбитражном суде при Белорусской торгово-промышленной палате в г.Минске.
Стороны в контракте от 23.07.1997 г. не указали закон, который подлежит применению к обязательствам по сделке. В соответствии со ст. 561 Гражданского кодекса Республики Беларусь права и обязанности сторон по внешнеэкономической сделке определяются в таких случаях по закону места ее совершения. А поскольку контракт от 23.07.1997 г. заключен в г.Минске, применимым для разрешения настоящего спора является законодательство Республики Беларусь. Кроме того, стороны в п. 11 контракта обусловили применение к сделке международных торговых обычаев.
В судебное заседание 26.02.1999 г. явились: представители истца - адвокат С., действующий на основании приложенного к делу полномочия от 16.11.1998 г., глава представительства фирмы "А" в г.Минске, действующий на основании доверенности от 23.02.99 г., сотрудник истца Г., действующая на основании доверенности от 23.02.1999 г.; а также представитель ответчика, действующий на основании доверенности от 05.01.1999 г.
В процессе судебного разбирательства представители истца поддержали исковые требования в части уплаты основного долга в сумме 99317,34 долларов США и отказались от иска в части взыскания штрафа в размере 18325,00 долларов США, а также от взыскания штрафа в период с 01.09.1998 г. по день оплаты в порядке исполнения решения. Представитель ответчика признал иск в части оплаты основного долга в сумме 99317,34 долларов США и не признал требования истца в части оплаты штрафа в сумме 18325,00 долларов США и применения штрафных санкций с 01.09.1998 г. по день оплаты.
В обоснование своей позиции ответчик ссылается на обстоятельства непреодолимой силы и положения статьи 79 Конвенции ООН о договорах международной купли-продажи товаров. Обстоятельством непреодолимой силы, по мнению ответчика, является решение Национального банка Республики Беларусь от 24.04.1996 г. N 4-96, ограничивающее возможности субъектов хозяйствования Республики Беларусь по приобретению долларов США. Наличие обстоятельств непреодолимой силы ответчик обосновывал тем, что Белорусская торгово-промышленная палата подтвердила обстоятельства форс-мажора, и что белорусские банки отказали ему в приобретении валюты платежа. Ответчик представил суду Свидетельство о наличии форс-мажорных обстоятельств, выданное Белорусской торгово-промышленной палатой 21.04.1998 г.
Отказываясь уплатить долг в валюте платежа, ответчик предложил истцу иные формы расчета, как-то: уплата белорусских рублей представительству истца в г.Минске, оказание транспортно-экспедиторских услуг, бартер.
Истец отверг предложения ответчика.
Изучив фактические обстоятельства дела и представленные сторонами доказательства, суд считает требование истца о взыскании суммы основного долга обоснованным и подлежащим удовлетворению, исходя из следующего.
Факт поставки товаров ответчику в соответствии с контрактом от 23.07.1997 г., дополнительным соглашением от 23.07.1997 г. и приложениями N 1 от 23.07.1997 г. и N 2 от 15.09.1997 г. на общую сумму 99317,34 долларов США подтвержден имеющимися в деле копиями международных накладных и не оспаривается ответчиком. Однако оплата за поставленные товары на день рассмотрения иска ответчиком не осуществлена.
В ответе на исковое заявление ответчик требует отказать фирме "А" в иске "как в части взыскания основного долга, так и в части взыскания штрафа за просрочку оплаты, поскольку просрочка имела место вследствие форс-мажорных обстоятельств". В подтверждение наличия форс-мажорных обстоятельств ответчик ссылается на упомянутое выше свидетельство Белорусской торгово-промышленной палаты, выданное 21 апреля 1998 г. В качестве правового основания своего требования об отказе в иске ответчик назвал ст. 12 контракта от 23.07.1997 г. и ст. 79 Конвенции ООН "О договорах международной купли-продажи товаров" 1980 г. Поскольку Беларусь и Польша являются участниками названной Конвенции, состав суда считает, что ссылка на ее ст. 79 в данном случае является вполне оправданной. Однако ответчик неправильно истолковал смысл этой нормы.
В силу ст. 79 Конвенции ООН "О договорах международной купли-продажи товаров" форс-мажорными обстоятельствами являются такие объективные препятствия к исполнению контракта, которые находятся вне контроля соответствующей стороны. Но сторонам принадлежит право конкретизировать понятие форс-мажорных обстоятельств. Ведь в силу ст. 6 упомянутой Конвенции стороны могут, в частности, "отступить от любого из ее положений или изменить его действие".
Следовательно, стороны имели право записать в ст. 12 контракта от 23.07.1997 г., что они "освобождаются от ответственности за неисполнение обязательств по контракту, если оно явилось следствием обстоятельств непреодолимой силы (форс-мажор), а именно: стихийных бедствий, военных действий любого характера, блокады, запрещения импорта и экспорта". Как видно, этот перечень является исчерпывающим и расширительному толкованию не подлежит. А поскольку в нем те обстоятельства, на которые ссылается ответчик (трудности в приобретении валюты) не названы, они в рамках спора между сторонами форс-мажорными обстоятельствами признаны быть не могут.
Но даже если бы трудность (по утверждению ответчика - невозможность) легально купить валюту была включена сторонами в перечень форс-мажорных обстоятельств, ответчик не имел бы права ссылаться на нее как на основание своего требования об отказе от иска. Ведь ст. 12 контракта от 23.07.1997 г. содержит соглашение сторон и о том, что партнер, для которого создалась невозможность исполнения обязательства, должен "без промедления" письменно информировать другого партнера о наступлении форс-мажорных обстоятельств. По договоренности сторон неисполнение этой обязанности лишает соответствующую сторону права ссылаться на форс-мажорные обстоятельства в будущем.
Письмом от 02.12.1997 г. истец напомнил ответчику, что 25.11.1997 г. истек срок расчета по договору. Ответчик оставил это письмо без ответа. И лишь 6 августа 1998 г. ответчик сообщил истцу: "в связи с экономической ситуацией на белорусском рынке в настоящий момент у нас нет легальной возможности провести конвертацию денежных средств в СКВ". Это само по себе исключает ссылку ответчика на форс-мажорные обстоятельства.
Исключает такую ссылку и ч. 1 ст. 79 Конвенции ООН "О договорах международной купли-продажи товаров", в силу которой форс-мажорное обстоятельство освобождает от ответственности только в случаях, когда соответствующая сторона до заключения контракта не могла разумно предвидеть наступление этого обстоятельства. По данному делу ссылка ответчика на соответствующее состояние валютного рынка тем более не может быть принята во внимание, ведь это состояние не было нужды предвидеть, поскольку оно уже существовало. В ответе на исковое заявление ответчик прямо написал: "На момент заключения контракта в Республике Беларусь отсутствовала возможность легально купить на Межбанковской валютной бирже доллары США для оплаты заключенного контракта". Заключая при таких условиях контракт, ответчик (даже если он надеется на изменение положения), сознательно принимает на себя риск наступления невыгодных последствий будущего неисполнения обязательства.
Поскольку ответчик по данному делу не имеет права ссылаться на форс-мажорные обстоятельства как фактическое основание для отказа в иске, следует считать не относящимся к делу Свидетельство о наличии форс-мажорных обстоятельств как средство доказывания упомянутого основания.
На основании вышеизложенного, а также принимая во внимание отказ истца от части исковых требований и признание ответчиком иска в сумме 99317,34 долларов США, а также согласие ответчика нести все расходы по уплате арбитражного сбора, на основании ст.ст. 30, 53, 79 Конвенции ООН "О договорах международной купли-продажи товаров" и ст.ст. 256, 167 Гражданского кодекса Республики Беларусь, руководствуясь ст.ст. 51, 52, 56, 70 Регламента Международного арбитражного суда при Белорусской торгово-промышленной палате, состав суда
решил:
Иск удовлетворить частично.
Взыскать с совместного белорусско-германского предприятия "Б" (Республика Беларусь) в пользу фирмы "А" (Республика Польша) 99317,34 долларов США основного долга и 4352,00 доллара США в возврат арбитражного сбора, а всего 103669,34 (сто три тысячи шестьсот шестьдесят девять и тридцать четыре сотых) долларов США.
| 
