Международный арбитражный суд при Белорусской торгово-промышленной палате, рассмотрев в помещении суда (г.Минск, пр-т Машерова, 23 корп., 1, офис 706) на заседаниях, которые состоялись 29 марта, 16 апреля, 30 апреля и 7 мая 2004 года дело N 433/08-04 по иску компании "А" (Республика Австрия) к частному унитарному транспортно-экспедиционному предприятию "Б" (Республика Беларусь) о взыскании 44731,28 и об истребовании имущества стоимостью 111200 евро,
установил:
Позиции сторон в споре
В исковом заявлении компания "А" (в дальнейшем - "истец") утверждает, что 29 июня 2001 г. заключила соглашение о лизинге (далее - "Соглашение о лизинге") с унитарным транспортно-экспедиционным предприятием "Б" (далее - "ответчик"). В соответствии с указанным Соглашением стороны приняли на себя следующие обязательства: истец - предоставить ответчику в лизинг четыре автомобиля и четыре полуприцепа, а ответчик - уплачивать лизинговые платежи в размере 18587,00 евро каждые три месяца в течение всего периода использования оборудования. Истец свои обязательства исполнил, в то время как ответчик в установленные Соглашением о лизинге сроки лизинговые платежи не уплатил.
В связи с нарушением ответчиком своих обязательств по уплате лизинговых платежей, истец письмом от 18.07.2003 г. в одностороннем порядке расторг Соглашение о лизинге и потребовал возвратить переданное в лизинг оборудование.
К моменту расторжения Соглашения о лизинге задолженность ответчика по уплате лизинговых платежей, непогашенная до настоящего времени, составила 44731,28 евро. Эту сумму - 44731,28 евро, а также сумму уплаченного при обращении в суд арбитражного сбора истец просит взыскать с ответчика в исковом заявлении.
Поскольку переданное истцом ответчику в лизинг оборудование - четыре автомобиля и четыре полуприцепа - до сих пор не возвращены истцу, в ходе судебного разбирательства истец потребовал обязать ответчика возвратить указанное оборудование, заявив об этом дополнительное исковое требование.
Стоимость невозвращенного оборудования, по утверждению истца, составляет 111200 евро. Истец просит также взыскать с ответчика сумму уплаченного при подаче дополнительного требования арбитражного сбора.
В своем ответе на исковое заявление о взыскании задолженности в сумме 44731,28 евро ответчик не признал данное требование законным и обоснованным, приведя следующие доводы:
1. Ответчик не заключал с истцом соглашение о лизинге, а имеющееся у него оборудование получал по CMR - накладным от 26.07.2001 г и от 27.07.2001 г. от компании "М".
2. Представленное истцом Соглашение о лизинге не отвечает требованиям лизингового законодательства Республики Беларусь.
3. Порядок получения ответчиком спорного лизингового оборудования свидетельствует, что договор о лизинге заключен по коммерческому соглашению с компанией "М", от которой была получена и ввезена на территорию Республики Беларусь техника, и именно в адрес этой компании был осуществлен первый предлизинговый платеж. Поэтому ответчик считает, что обязанность уплатить лизинговые платежи в соответствии с установленным графиком возникла у него перед компанией "М", а не перед истцом. Проведение лизинговых платежей в адрес истца свидетельствует только о том, что ответчик выполнял указания "М".
4. Кроме того, указывает ответчик, имеющееся в деле Соглашение о лизинге в силу использованного в его названии термина "agreemеnt" (соглашение) свидетельствует о том, что стороны не стремились придать ему обязательную юридическую силу, так как в этом случае они заключили бы "сontraсt" (договор). Соглашение представляет собой только "протокол о намерениях" сторон.
5. Соглашение о лизинге не может "исполняться по фактической стороне дела, так как Лизингодатель не представил Лизингополучателю график платежей в соответствии со ст. 17.2 Соглашения.
6. Истец не представил документы, подтверждающие приобретение им предоставленной в лизинг техники в собственность, а сама эта техника "по данной сделке" не зарегистрирована в таможенных органах Республики Беларусь.
7. Даты подписания протоколов приемки-передачи техники не соответствуют времени ее ввоза в Республику Беларусь, а представленные истцом суду протоколы не соответствуют тем, что имеются у ответчика.
С учетом вышеизложенных доводов правовая позиция ответчика по иску об истребовании предоставленной в лизинг техники заключается в следующем:
Ответчик признает, что техника не принадлежит ему и готов вернуть ее надлежащему владельцу, однако не считает таковым истца по делу - компанию "А", поэтому дополнительное требование истца также считает незаконным и просит отказать ему в иске в полном объеме.
Компетенция суда
Статья 16 заключенного сторонами Соглашения о лизинге содержит положение о том, что "любое судопроизводство, возникающее относительно настоящего Соглашения, включая его расторжение, исполнение или аннулирование, должно быть улажено только через арбитраж в Международном Арбитражном Суде при Белорусской Торгово-промышленной Палате в соответствии с правилами этого суда. Арбитраж должен быть проведен в г.Минске, и вестись на английском языке". Таким образом, имеющаяся в Соглашении о лизинге арбитражная оговорка бесспорно свидетельствует о компетенции Международного арбитражного суда при БелТПП на разрешение возникшего между сторонами спора.
Применимое право
Статья 29 Соглашения о лизинге содержит условие о применимом к нему праве. Пункт 29.1 предусматривает, что "настоящее Соглашение управляется правом Беларуси", а пункт 29.2 - что "применение Конвенции ООН по Международной торговле товарами исключается".
В своих ответах на исковое заявление ответчик ссылается на то, что "данная терминология юридически не конкретна с точки зрения белорусского права, так как предполагает контроль белорусского права над Соглашением, а не подчинение Соглашения белорусскому праву".
По мнению состава суда употребленное в пункте 29.1 выражение "управляется правом Беларуси" может быть понято не иначе как синоним выражения "регулируется правом Беларуси", которое применяется, когда вопросы, относящиеся к предмету Соглашения, не нашли в нем разрешения.
В пункте 29.2 стороны, по мнению состава суда, неточно назвав ее, исключили применение Конвенции ООН о договорах международной купли-продажи товаров, которая, действительно, в данном случае не применима.
Рассмотрение спора
Данное дело рассмотрено в четырех судебных заседаниях - 29 марта, 16 апреля, 30 апреля и 7 мая 2004 г.
В судебном заседании 29 марта 2004 г. интересы истца - компании "А", юридического лица, учрежденного по законодательству Республики Австрия, представляли юристы, действующие на основании общей доверенности от 29.10.2002 г. (нотариально заверенный перевод доверенности - в материалах дела).
Интересы ответчика - унитарного транспортно-экспедиционного предприятия "Б", юридического лица, учрежденного по законодательству Республики Беларусь и зарегистрированного в Едином государственном регистре юридических лиц и индивидуальных предпринимателей - представляли директор и юрист, действующий на основании доверенности от 06.08.2003 г. (в материалах дела).
К участию в судебном заседании допущен также в соответствии со статьей 16 Регламента Международного арбитражного суда при БелТПП финансовый директор ответчика.
В данном судебном заседании представитель ответчика заявил ходатайство о невозможности рассмотрения дела на русском языке, поскольку Соглашением о лизинге предусмотрено, что "арбитраж должен... вестись на английском языке".
Представитель ответчика заявил, что ответчик не возражает против внесения изменений в данное условие Соглашения о лизинге с тем, чтобы процесс велся на русском языке, указав в тоже время, что представители истца не имеют полномочий на внесение таких изменений.
Поэтому ответчик возражает против заявленного представителем истца письменно до начала судебного заседания ходатайства о слушании дела на русском языке.
В данном судебном заседании истец заявил ходатайство о дополнении исковых требований, заявив дополнительно требование о возврате ответчиком переданного ему в лизинг оборудования.
Состав суда отложил разбирательство дела, чтобы ответчик имел возможность провести подготовку к делу с учетом дополнения истцом исковых требований, а стороны - согласовать позиции по вопросу о языке судебного разбирательства.
Во втором судебном заседании - 16 апреля 2004 г. - интересы истца представлял юрист, а ответчика - директор и юрист. В судебное заседание допущен также финансовый директор ответчика.
Поскольку стороны не согласовали вопрос о языке судопроизводства, а состав суда признал необходимым для ведения дела на русском языке внесение соответствующих изменений в Соглашение о лизинге, разбирательство дело было отложено на 30 апреля 2004 г.
В судебном заседании 30 апреля 2004 г. интересы истца представляли те же лица.
В данном судебном заседании истец представил составленное им и подписанное имеющим право представлять "А" самостоятельно членом правления Р. дополнительное соглашение к Соглашению о лизинге, которым в качестве языка судебного разбирательства вместо английского согласован русский язык. В присутствии состава суда директор ответчика подписал и скрепил печатью данный документ.
Суд приступил к разбирательству дела по существу.
Представитель истца поддержал исковые требования в полном объеме.
Представитель ответчика не признал заявленные к нему исковые требования, хотя не отрицал, что у ответчика имеются неисполненные обязательства, в частности, задолженность в требуемой истцом сумме, но не перед истцом, а перед другой компанией "М" с которой, по его мнению, заключено лизинговое соглашение и которой принадлежит спорное оборудование. По выявившейся необходимости данное судебное заседание было отложено на 7 мая 2004 г.
В судебном заседании 7 мая 2004 г. интересы истца представляли те же лица.
Представитель истца полностью поддержал заявленные истцом требования.
Представители ответчика вновь подтвердили, что признают наличие у ответчика задолженности, а также тот факт, что спорная техника не принадлежит ответчику, однако не считают имеющим право на истребование задолженности и техники истца - компанию "А".
Обоснование решения
Выслушав объяснения представителей сторон и исследовав имеющиеся в деле письменные доказательства, состав суда считает установленным следующее.
29.06.2001 г. между сторонами действительно было заключено Соглашение о лизинге. В соответствии с указанным Соглашением (копия в материалах дела), истец занял положение лизингодателя, а ответчик лизингополучателя, приняв на себя соответствующие обязательства.
Истец обязался сдать в лизинг четыре автомобиля 1998 г. выпуска по цене 40392 евро за автомобиль и четыре полуприцепа стоимостью 17896 евро каждый (далее - оборудование) (ст. 1 Соглашения о лизинге), технические характеристики которых указаны в являющемся приложением к Соглашению о лизинге коммерческом соглашении и поставщиком которых выступает "М" (пункты 2.1 и 2.2 ст. 2 Соглашения о лизинге), а ответчик - взять в лизинг оборудование в соответствии со сроками и условиями Соглашения о лизинге (ст. 1 Соглашения о лизинге), уплатить поставщику - "М" - предлизинговый платеж, составляющий 10% от общей стоимости оборудования в сумме 23315,20 евро (п. 2.5 ст. 2 Соглашения о лизинге) и затем уплачивать лизинговые платежи на протяжении "полной продолжительности Соглашения о лизинге", которая составляет 24 месяца (п. 2.7 ст. 2 Соглашения о лизинге), восемью равными ежеквартальными платежами в сумме 18587,00 евро каждый. При этом первый платеж должен быть сделан через три месяца после поставки оборудования, а последующие - через последовательные интервалы в три месяца после первого износа (п. 3.1 ст. 3 Соглашения о лизинге).
В соответствии с п. 5.2 ст. 5 и п. 15.1 ст. 15 Соглашения о лизинге, если ответчик - лизингополучатель просрочил свой платеж более чем на 45 дней после наступления срока платежа, истец - лизингодатель имеет право без предварительного уведомления расторгнуть соглашение о лизинге, сообщив об этом лизингополучателю в письменной форме.
Соглашение о лизинге предусматривает, что, начиная с даты приемки оборудования ответчиком-лизингополучателем и до истечения срока лизинга, право собственности на оборудование остается у истца - лизингодателя (ст. 7 Соглашения о лизинге), а в случае расторжения Соглашения о лизинге ответчик - лизингополучатель обязуется вернуть за свой счет оборудование истцу - лизингодателю (ст. 8 Соглашения о лизинге).
Кроме того, ответчик - лизингополучатель обязан на день расторжения заплатить все подлежащие оплате по Соглашению о лизинге платежи (п. 15.5 ст. 15 Соглашения о лизинге).
Таким образом, по мнению состава суда, по буквальному значению содержащихся в нем слов и выражений Соглашение о лизинге не оставляет сомнений, что стороны имели целью и заключили договор финансовой аренды (лизинга).
Ответчик утверждает, что Соглашение о лизинге не отвечает требованиям лизингового законодательства Республики Беларусь, и в действительности лизинговые отношения, которые оформлены коммерческим соглашением, связывают его с компанией "М".
В соответствии со ст. 636 Гражданского кодекса Республики Беларусь по договору финансовой аренды (договору лизинга) арендодатель обязуется приобрести в собственность указанное арендатором имущество у определенного им продавца и предоставить арендополучателю за плату во временное владение и пользование для предпринимательских целей.
По мнению состава суда, выбор ответчиком - лизингополучателем продавца оборудования, предоставляемого в лизинг, оформлен заключенным им 20.06.2001 г. с компанией "М." коммерческим соглашением, (далее - контракт), в соответствии с которым ответчик, именуемый в данном контракте "Пользователь" "желает взять в лизинг автомобили у компании "М", и она согласна поставить Пользователю автомобили", оборудованные в соответствии с заказом Пользователя. При этом в ст. 1 контракта стороны договорились о том, что компания "М" берет на себя обязательство поставить пользователю через лизинговую компанию (Лизингодателя) 4 автомобиля и 2 полуприцепа, "которые будут поставлены в лизинг Лизингодателем Пользователю в Республику Беларусь", но "М" оставляет за собой право продать автомобили Лизингодателю через зарегистрированную по законам Швейцарии фирму "С".
В статье 2 контракта, предусматривающей сроки и условия платежа, стороны указали, что "общая стоимость поставляемой продукции Пользователю" (ответчику по настоящему делу) составляет 233152,00 евро, "исключая финансовые сборы, возникающие в связи с лизинговым контрактом, который будет подписан отдельно".
В ст. 6 контракта стороны определили, что настоящий контракт вступает в силу после выполнения определенных условий, среди которых указали наличие необходимых разрешений со стороны компетентных ведомств в стране Пользователя, если это необходимо для выполнения данного контракта и лизингового соглашения (пп. б п. 6.1), для перевода всех платежей в связи с данным контрактом и лизинговым соглашением, а также заключение и вступление в силу лизингового соглашения перед поставкой автомобилей (пп. д п. 6.1 контракта).
Таким образом, из коммерческого соглашения очевидно, что обязательства которые приняли на себя стороны, компания "М" и ответчик по настоящему делу не могут быть квалифицированы как лизинговые, и содержание указанного контракта бесспорно свидетельствует, что он предшествует заключению лизингового соглашения, а не является таковым.
В подтверждение того, что он является собственником переданного в лизинг оборудования, истец представил инвойсы, выставленные ему фирмой С. на оплату четырех автомобилей и четырех полуприцепов и письмо компании "М" от 18.03.2003 г., где компания "М" подтверждает, что поставила вышеуказанное оборудование "А" через фирму "С" для сдачи в лизинг ответчику и что собственником указанного оборудования является компания "А" (копии документов в материалах дела).
Указанные документы в совокупности (соглашение о лизинге, контракт, инвойсы, письмо компании "М"), по мнению состава суда, бесспорно свидетельствуют, что собственником сданного в лизинг оборудования является истец. То обстоятельство, что истец оплатил оборудование не до заключения 29.06.2001 г. Соглашения о лизинге, а позже этой даты, по мнению состава суда, не ставит под сомнение факт заключения и действительность Соглашения о лизинге, так как в момент его заключения предмет договора лизинга был определен, (п. 2.1 Соглашения о лизинге), а в соответствии с п. Д) декларативной части Соглашения о лизинге "Лизингополучатель заключил Коммерческое соглашение с компанией "М", приведенное в Приложении N 1, и настоящим однозначно принимает все условия коммерческого соглашения", определяющего, в частности, все технические требования, которым должно отвечать лизинговое оборудование.
В соответствии с приложением N 1 к контракту, которое является его частью, оплата покупной цены для каждой партии машин осуществляется от Лизингодателя непосредственно компании "М" против предоставления приемо-сдаточного акта. Поскольку приемо-сдаточные акты подписаны ответчиком 25.07.2001 г., а истцом - 27.07.2001 г. - ранее указанных дат оплата произведена быть не могла.
Факт передачи истцом ответчику сданного в лизинг оборудования подтверждается имеющимися в материалах дела актами приема-передачи (протоколами приемки), подписанными обеими сторонами: ответчиком - 25.07.2001 г., истцом - 27.07.2001 г. Ответчик заявил ходатайство об исключении из материалов дела указанных документов, представленных истцом, только на том основании, что на них "имеется подпись третьего (неизвестного) лица, которой нет на аналогичных документах", имеющихся у ответчика (ходатайство, датированное 29.03.2004 г. - в материалах дела), но при этом признал имеющуюся на документах подпись директора ответчика.
В деле имеется также расписка директора ответчика, данная им при страховании объектов лизинга в страховой компании, где указывается, что автотранспортные средства взяты в лизинг у лизинговой компании "А" и подтверждается факт получения на руки оригинала лизингового Соглашения с приложениями.
По мнению состава суда указанные обстоятельства дают основание признать факт сдачи оборудования в лизинг истцом - компанией "А" - доказанным.
Ссылка ответчика, оспаривающего указанный вывод, на то, что он получил оборудование не от истца, а от компании "М" составом суда не может быть принята во внимание, так как именно "М" указано в качестве поставщика оборудования в п. 2.2 ст. 2 Соглашения о лизинге.
Не имеет значения для оценки характера заключенного сторонами соглашения и его действительности, по мнению состава суда, ссылка ответчика на то, что "не соответствуют даты подписания протоколов приема-передачи техники со временем ввоза и декларирования этой техники в Республике Беларусь, а также то, что ответчик в декларации о таможенной стоимости (копии в материалах дела) указал "М" продавцом, а себя - покупателем, хотя названный им в декларации контракт от 20.06.2001 г. договором купли-продажи не является.
Утверждение ответчика, что в силу включенного в его название термина "agreement", который соответствует русскому термину "протокол о намерениях", Соглашение о лизинге не имеет "обязательной силы" опровергается содержанием самого Соглашения, в котором четко определены права и обязанности сторон, их ответственность и иные условия.
Оспаривая обоснованность требований истца, ответчик ссылается также на то, что между ним и истцом не были согласованы ни размер, ни сроки оплаты лизинговых платежей. Это утверждение опровергается наличием в Соглашении о лизинге статьи 3 "Размер лизинговых платежей и сроки платежей", предусматривающей оплату лизинговых платежей восемью равными ежеквартальными платежами в сумме 18587,00 евро с оплатой первого платежа через три месяца после поставки оборудования, а последующих - через последовательные интервалы в 3 (три) месяца после первого взноса. Условия оплаты по лизингу предусмотрены также в в Приложении 1 к Контракту, который в свою очередь является неотъемлемой частью Соглашения о лизинге (ст. 30). Отсутствие графика платежей, о котором идет речь в п. 17.2 ст. 17 Соглашения о лизинге, и на которое ссылается ответчик по мнению состава суда, не может быть основанием для вывода об отсутствии соглашения сторон по данному условию (порядку расчетов).
Ответчик утверждает также, что уплачивал лизинговые платежи "А" по указанию компании "М", но это утверждение ничем не подтверждено и противоречит п. 4.2 ст. 4 Соглашения о лизинге, который устанавливает обязанность ответчика переводить лизинговые платежи на счет лизингодателя - истца по настоящему делу, и его фактическим действиям, так как на протяжении срока действия Соглашения о лизинге, начиная с 31.10.2001 г. и по 26.05.2003 г., пока ответчик осуществлял платежи, он платил истцу - "А", что и подтвердил его представитель в судебном заседании 30.04.2004 г.
О задолженности именно перед компанией "А", по Соглашению о лизинге идет речь и в представленных ответчиком протоколах переговоров от 11.02.2003 г. и 06.06.2003 г. (копии - в материалах дела).
Таким образом, по мнению состава суда, заключение между истцом и ответчиком договора лизинга подтверждается исследованными и оцененными судом в совокупности доказательствами.
Ответчик оспаривал также стоимость оборудования, об истребовании которого заявил истец в дополнение к первоначально заявленному иску о взыскании задолженности по лизинговым платежам. Истец указал стоимость автомобиля в сумме 17000 евро, полуприцепа - 10800, а всего стоимость оборудования - 111200 (17000 x 4 + 10800 x 4) евро.
Однако после исследования в судебном заседании 7 мая 2004 г. представленного истцом Международного каталога стоимости транспортных средств Schawcke list 1/2003, на основании которого определялась остаточная стоимость оборудования, представители ответчика в судебном заседании 07.05.2004 г. согласились с этой оценкой.
Не оспаривал ответчик в судебном разбирательстве и размер имеющейся у него задолженности, которая по расчету истца составляет 44731,28 евро. Поскольку эта сумма признана ответчиком, состав суда считает ее доказанной.
В соответствии со статьей 15 Соглашения о лизинге, с учетом нарушения ответчиком сроков оплаты лизинговых платежей 18.07.2003 г. истец уведомил ответчика о расторжении Соглашения и потребовал вернуть переданное в лизинг оборудование (копия письма в материалах дела), однако в нарушение статьи 8 Соглашения о лизинге ответчик не вернул его.
С учетом исследованных по делу доказательств состав суда считает требования истца о взыскании задолженности по лизинговым платежам в сумме 44731,28 евро и об истребовании имущества - четырех автомобилей и полуприцепов - общей стоимостью 111200 евро обоснованными и подлежащими удовлетворению.
С ответчика также в полном объеме подлежит взысканию арбитражный сбор, уплаченный истцом при обращении в суд.
С целью окончательного разрешения спора состав суда считает необходимым указать в решении на возможность взыскания по требованию истца стоимости присужденного ему имущества, если на момент исполнения решения его не окажется в наличии.
На основании изложенного и в соответствии со статьей 290, п. 1 статьи 585 и ч. 1 статьи 593 Гражданского кодекса Республики Беларусь, статьями 3, 22, 24, 36 Закона Республики Беларусь "О международном арбитражном (третейском) суде, статьями 2, 4, 11, 13, 38, 40 и 59 Регламента Международного арбитражного суда при БелТПП состав суда
решил:
Иск удовлетворить.
Взыскать с унитарного транспортно-экспедиционного предприятия "Б" (Республика Беларусь) в пользу кампании "А" (Австрия) задолженность в сумме 44731,28 евро, а также истребовать автомобиль "Д", автомобиль "Е", автомобиль "Ж", автомобиль "З", полуприцеп "И", полуприцеп "К", полуприцеп "Л", полуприцеп "М".
В случае невозможности исполнения решения в части истребования имущества в натуре взыскать его стоимость в сумме 111200 (ста одиннадцати тысяч двухсот) евро.
Взыскать также с унитарного транспортно-экспедиционного предприятия "Б" в пользу компании "А" арбитражный сбор в сумме 7555,10 (семи тысяч пятьсот пятидесяти пяти и десяти сотых) долларов США.
| 
